Дата 14 мая 2025 года возможно, войдёт в учебники истории как момент радикального сдвига в ближневосточной геополитике. Дональд Трамп, вновь занявший пост президента США в начале года, в Эр-Рияде провёл встречу с новым президентом Сирии Ахмадом аль-Шарехом — радикальным исламистом, пришедшим к власти после падения режима Башара Асада в декабре прошлого года.

Встреча, в которой виртуально участвовали также Реджеп Тайип Эрдоган и наследный принц Мухаммед бин Салман, закончилась неожиданно: 

Белый дом объявил о снятии ключевых санкций с Сирии, существовавших в различных формах с 1979 года и усиленных после гражданской войны 2011 года. Этот шаг стал кульминацией недельного давления со стороны Эр-Рияда и Анкары, а также результатом тайных переговоров в рамках нового ближневосточного формата.

Ахмад аль-Шараа: центральная фигура исламистского разворота на БВ

Кто такой Ахмад аль-Шараа? Имя практически неизвестное до декабря 2024 года, когда коалиция исламистских группировок, поддержанная Турцией и Катаром, организовала блицкриг против остатков режима Асада. Аль-Шараа, выходец из салафитских кругов, член Аль-Каеды, с опытом командования в террористической организации, неожиданно оказался компромиссной фигурой, как человек, якобы  умеющий договариваться.

Он «принял на себя» миссию возглавить переходный процесс в разрушенной Сирии, пообещав:

— Западным державам контроль над экстремистскими элементами, Саудовской Аравии — дистанцирование от Ирана, Турции — амнистию для суннитских беженцев и курдов, а американцам  участие в «большом геополитическом развороте».

Авраамические соглашения 2.0: новая редакция

Главным требованием Трампа на встрече стало присоединение Сирии к Авраамическим соглашениям — дипломатической инициативе 2020 года, в рамках которой ОАЭ, Бахрейн, Судан и Марокко признали Израиль. Сирия, некогда оплот антиизраильского сопротивления, теперь должна стать шестой и… самой неожиданной страной этого формата.

Если Дамаск действительно пойдёт на этот шаг, это будет беспрецедентный геополитический разворот. Символически это станет признанием краха идеологии арабского сопротивления, от Насера до Асада, и переходом региона к прагматике, инвестициям и инфраструктурному возрождению под знаменами глобалистов.

Трампизм на экспорт

Отмена санкций стала мощным символическим жестом. Трамп, вернувшийся к власти в 2025 году на волне изоляционистской и бизнес-ориентированной риторики, делает ставку на так называемые «взаимовыгодные сделки» (бусы в обмен на алмазы), а не на войны. 

Фраза «дать им шанс на величие» явно отсылает к его собственному лозунгу и показывает, что он смотрит на внешнюю политику как на проекцию внутренней: инвестиции, отказ от долговой нагрузки санкций, запуск экономических проектов в обмен на лояльность и изоляцию неугодных режимов, в тч Ирана и видимо и РФ.

Таким образом, мы видим перезапуск трампизма в новой редакции: меньше идеологии, больше транзакционности. Отношения с сирийскими радикальными исламистами — это не дипломатическое признание, а бизнес-сделка. «Высылаете террористов, получаете деньги». Не «друзья», а «клиенты».

Французский интерес и европейская волна

Интересен и европейский подтекст. Президент Франции Эммануэль Макрон, принявший Шараа с почестями 7 мая в Елисейском дворце, позиционирует Францию как самостоятельного игрока в мусульманском мире. Он не просто признал нового сирийского лидера, но и выдвинул нравственные требования — защита всех сирийцев «без исключения». Это — старый французский колониальный стиль: республиканская мораль, завернутая в холодный прагматизм и полное отсутствие нравственной рефлексии.

Тем временем ЕС, Британия и Канада уже смягчили санкции. Формируется согласованный западный тренд — принять факт исламистской революции в Сирии и попытаться направить её в контролируемое прозападное русло.

Иран и Россия: аутсайдеры?

Власть Асада пала, а вместе с ней пошатнулись позиции его главных союзников — Ирана и России. Исламская Республика, потеряв контроль над «сирийским коридором» в Ливан, оказывается в изоляции, особенно в условиях нестабильности внутри самого Ирана. Москва, завязшая в украинском конфликте и экономически, по западным оценкам, истощённая, не смогла спасти своего клиента и теперь теряет последний плацдарм на Ближнем Востоке.

Отмена американских санкций и приток инвестиций из Персидского залива создают альтернативную реальность, в которой роль Ирана как гаранта «оси сопротивления» становится символической. Российское влияние и вовсе маргинализировано: у Кремля нет ни ресурсов, ни кадров, чтобы влиять на новую сирийскую реальность.

Что дальше

1. Скорей всего, в ближайшие месяцы мы увидим первую встречу делегаций Сирии и Израиля в нейтральной стране — возможно, в Казахстане или Омане.

2. США, ОАЭ и Саудовская Аравия предложат Дамаску крупный инфраструктурный пакет — дороги, энергетика, цифровизация.

3. Турция потребует от Шареха сдерживания курдских формирований и демобилизации части джихадистских группировок.

4. Внутри Сирии вероятен конфликт между про-турецкими и про-саудовскими исламистами. Это вызовет борьбу за контроль над местными советами, НПО, гуманитарными потоками.

5. Израиль, несмотря на позитивные сигналы, будет требовать от США гарантий, что новое руководство Сирии не ведёт скрытую игру с «Братьями-мусульманами».

Итого

Мир на наших глазах входит в новую эпоху, где исламистские радикальные  движения, дискредитированные в начале 2000-х годов как экстремистские, теперь становятся нормой и частью системы. 

Сирийская революция 2024–2025 годов это не просто смена власти, а финал эпохи геополитического раскола, начавшегося с 11 сентября, и перезагрузка реальности, в которой белое — хорошо припудренное долларами черное: 

— исламский терроризм —  как партнёр, а не враг; 

— Израиль как элемент стабильности, а не объект и источник конфликта; 

— США как дирижёр, но не солист.

Отмена санкций против Сирии  про то, что будущее Ближнего Востока теперь будет писаться не в Тегеране и Москве, а в Вашингтоне и Эр-Рияде и возможно еще и в Абу Даби.

Михаил Фомичев 

Не забудьте поделиться новостью. Отзывы и пинг пока закрыты.